Владимир Соловьев и Сергей Рябков разошлись во мнениях...
Состояние относительного и хрупкого равновесия интересов безопасности России и Запада вновь нарушено конфликтом России и НАТО на территории бывшей Украины. Механизмы сдерживания противоречий и недоверия слабнут и разрушаются. На смену идут эмоции, затрагивающие зоны строгой дисциплины, окружающей ядерное оружие.
Пока Владимир Соловьев по сообщению РИА ФАН в ночном эфире рассуждал о необходимости угрожать Западу этим оружием в ходе конфликта на Украине, Елена Черненко расспрашивала замглавы МИД России Сергея Рябкова о проблемах стратегической стабильности.
От сопоставления радикальных взглядов известного журналиста и осторожных оценок опытного дипломата по вопросам отношений России с Западом в области ядерного противостояния "файлы" разъезжаются. Возникает вопрос: Мы за контроль над ядерным оружием, или готовы им грозить, может быть даже использовать? Или это прием психологической войны? И как быть с контролем?
В словах замминистра Рябкова тоже далеко не все понятно. Центральная линия его беседы с корреспондентом газеты "Коммерсант" сводилась к проблеме жизнестойкости режима контроля стратегических вооружений в условиях конфликта. Главный из заданных вопросов звучал так: "Если ДСНВ развалится до 2026 года или истечет без замены", то какими будут отношения РФ-США без контроля над вооружениями?
Дипломат отшутился: "Поживем — увидим", сказал он.
Поживем — увидим
Речь шла о Договоре между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-2010), подписанным в Праге 8 апреля 2010 года. Договор вступил в силу 5 февраля 2011 года.
При ратификации стороны сделали ряд оговорок. В резолюции Конгресса США отмечалось, что "новый договор не накладывает ограничений на развертывание систем ПРО, в том числе в Европе". Россия оставила за собой право выйти из договора, если ПРО США достигнет той стадии развития, когда станет представлять угрозу РФ. Было указано, что положения преамбулы, где прописана взаимосвязь СНВ и ПРО, имеют юридическую силу и должны в полном объеме учитываться сторонами.
ДСНВ был продлен на пять лет в 2021 году, практически сразу после прихода к власти Джо Байдена.
"Продление договора отвечает национальным интересам Российской Федерации, позволяет сохранить транспарентность и предсказуемость стратегических взаимоотношений России и США, поддержать стратегическую стабильность в мире", - отметили тогда в Кремле.
"Мы давно это предлагали нашим американским партнёрам. Приятно отметить, что новая администрация выполнила свои предвыборные обещания на этот счёт. Мы приветствуем это решение", - сказал Владимир Путин на совещании с постоянными членами Совбеза.
Там, где тонко…
Конфликт на Украине и все, что этому предшествовало, включая предложения Москвы, сделанные Западу в декабре 2021 года, заставляют по-новому взглянуть на проблему стратегической стабильности. В частности, зампред Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев раскритиковал попытки на Западе объяснить поставки вооружений Киеву якобы предотвращением мировой войны.
"Во-первых, защита никому не нужной в Европе Украины не спасет от возмездия одряхлевший Старый Свет, случись что. Во-вторых, если третья мировая война начнется, то она, увы, будет не на танках и даже не на истребителях. Тогда уж точно - все в труху", - написал Медведев в субботу в своем Telegram-канале.
Так зампред Совбеза прокомментировал слова министра обороны Италии Гуидо Крозетто, ляпнувшего, что направляемое Украине оружие предназначено остановить эскалацию, что третья мировая война началась бы в случае появления российских танков в Киеве и "на границах Европы". В этот же ряд Медведев поставил и призывы Лондона предоставить Киеву все вооружение, какие есть в распоряжении НАТО.
… там и Украина
Отвечает ли в новых условиях контроль над вооружениями национальным интересам России? Если отвечает, то каким образом следует эту систему выстраивать или переделывать? Контроль над вооружениями стал заложником общей глубокой деградации наших двусторонних отношений, сказал Сергей Рябков, отвечая на вопросы корреспондента газеты "Коммерсант". Он сослался при этом на "вредоносное военно-политическое освоение постсоветского пространства" и превращение Украины в антироссийский форпост.
Запад фактически отверг принцип неделимости безопасности, сказал Рябков и добавил, что у России есть "суверенное право на “красные линии” и надежный внешний контур безопасности". Отметил, что Запад предпринимает "усилия по дискредитации России на международной арене", что Вашингтон контроль над вооружениями "безответственно политизирует" и сделал ставку на нанесение России "стратегического поражения" в развязанной тотальной гибридной войне.
Добавил, что "контроль над вооружениями не может существовать в отрыве от военно-политических и геостратегических реалий", что нужен выход на понимание параметров и принципов сосуществования с Западом, которые обеспечивали бы минимизацию конфликтного потенциала.
ДСНВ продолжает обеспечивать предсказуемость и сдержанность сторон в ракетно-ядерной сфере, продолжал Рябков. "Исходим из того, что соглашение объективно продолжает отвечать интересам обеих стран, что, если и когда созреют условия для возобновления стратегического диалога с США, тема "пост-ДРСМД" (ракет средней и меньшей дальности), естественно, должна будет стать одной из составляющих уравнения безопасности, подлежащего совместной выработке", - сказал он в интервью.
Стабильное неравновесие
В ходе интервью Сергей Рябков несколько раз использовал словосочетание "стратегическая стабильность" и "двусторонний стратдиалог". Диалог Москвы и Вашингтона по стратегическим вооружениям идет не первое десятилетие. Его смысл в том, чтобы удержаться от взаимных подозрений, которые могут побудить одну из сторон к тому, чтобы "выстрелить первой".
Как сказал Рябков, ДНСВ обеспечивает "предсказуемость и сдержанность сторон в ракетно-ядерной сфере". Фактически, речь идет о восприятии участниками договора намерений противоположной стороны. И здесь болезненное состояние "западных умов" и легкость выражений не может не беспокоить. Это, во-первых.
Во-вторых, за тридцать с лишним лет "стратдиалога" в категорию стратегических вооружений фактически вошли некоторые виды неядерных высокоточных видов оружия с ничтожным "временем подлета".
В-третьих, с начала "стратдиалога" ядерные силы союзников США были выведены за скобки. Великобритания и Франция являются частью ядерного блока НАТО, - отметил Рябков. Уже хотя бы в этом была уступка со стороны Москвы, которая не стала настаивать на их учете. В условиях СВО этот фактор стал источником уязвимости. Вспомните хотя-бы "кнопочный энтузиазм" лондонской дамы по фамилии Трасс.
В-четвертых, в 1991 году не учитывалась география. Недавние удары "украинских" беспилотников "при непосредственном военно-техническом и разведывательно-информационном участии США" по базам стратегической авиации показали и этот источник уязвимости России.
Рябков об этом вспомнил, когда говорил о желании американцев возобновить инспекционную деятельность на стратегических объектах. Прямо так и сказал: "Что именно намерены проверять там американцы? Последствия этих атак?". Наконец, о "ставке США на нанесение России “стратегического поражения” в развязанной тотальной гибридной войне". Это тоже слова Рябкова!
Но мнения разняться. Даже в условиях глобальной и региональной напряженности "сохраняются реальные перспективы на продвижение в решении насущных проблем в области контроля над вооружениями", - сказал неделю назад Геннадий Гатилов, выступая на сессии Конференции по разоружению.
Гатилов - постоянный представитель РФ при штаб-квартире ООН в Женеве.
Может быть интервью замминистра было попыткой как-то подправить высказывания коллеги о том, что "… участники Договора - обладатели наибольших ядерных арсеналов, разделяют понимание рисков, проистекающих из ситуации стратегической неопределенности и непредсказуемости"?
Понимание рисков и ощущение доверия
Можно ли быть уверенным в том, что Вашингтон и Москва "разделяют понимание рисков" и одинаково толкуют понятие "стратегическая стабильность", особенно в условиях конфликта на Украине? Исторически, этот термин - "стратегическая стабильность" - связан с диалогом СССР-США по ограничению ядерных вооружений. Он был использован в Договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (1987) и в Договоре СНВ-1 (1991).
В понимании одного из американских экспертов, "стратегическая стабильность означает стабильность в гонке вооружений, при которой ни у одной из сторон нет стимула добиваться или устанавливать превосходство (или потенциал прорыва), независимо от технологических достижений". Это также кризисная устойчивость, когда ни у одной из сторон нет стимула к эскалации кризиса.
По мнению американиста Андрея Кокошина, - "стратегическая стабильность" - это "состояние, которое обеспечивается запасами устойчивости, позволяющими компенсировать влияние внешних и внутренних возмущающих факторов".
Оба определения не включают такой фактор, как уважение к договорам, которые обязывают стороны поддерживать эту самую "стратегическую стабильность".
Как известно, Россия такие договоры не "разваливала", это делал Вашингтон и корень проблемы может быть в договорной ненадежности Вашингтона: "Сегодня одно говорят – завтра другое, документы подписывают – завтра от них отказываются, чего хотят, то и делают. Стабильности нет вообще ни в чём", - сказал Владимир Путин в ходе пленарной сессии XIX заседания Международного дискуссионного клуба "Валдай".
Риски в итоге множатся и, как сказал Рябков, "нас способны заинтересовать такие гипотетические договоренности с США по контролю над вооружениями, которые были бы органично и жизнеспособно вписаны в более "здоровый", чем сейчас, общеполитический и военно-стратегический контекст". Добавим – и которые будут соблюдаться договаривающимися сторонами. Как принято говорить, надежда умирает последней, но "поживем - увидим"!
Тем более, что президент РФ Владимир Путин 1 августа 2022 года, приветствуя участников и гостей X Конференции по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), повторил, что "в ядерной войне не может быть победителей и она никогда не должна быть развязана, и выступаем за равную и неделимую безопасность для всех членов мирового сообщества".
Читать на "The Moscow Post"